Спою о тебе, разрываемый распрями остров,
О Воинах Вереска, что с чужеземцев взыскали
Кровавую виру за землю дальменов замшелых,
Что рощи священные сетью корней обнимали,
И как ненависть в наших сердцах прогорала и гасла
Пеплом Ньюкасла, пеплом Ньюкасла....
Мы шли, как морская волна, что не сдержат и скалы,
Мы шли - и повсюду молвою наш шаг раздавался.
Мы шли - ведь мы помнили слово, что скоттам давали,
Не наша вина, что меж ними изменник сыскался.
Но в горной стране не забыли, как держат оружье,
И нам оставалось лишь выжечь гнездо хищной стаи...
Давай же, язычник, натягивай лук свой потуже,
Коль выйти за стены отваги тебе не хватает!
Крики женщин, и раненных стон, и проклятия воинов,
Что гибли на стенах, в воротах стеною стояли,
И город горел... Но смогли чужеземцы достойно
Взглянуть в глаза Морриган, что им сквозь пламя сияли.
А наградой, лежащему в луже кипящего масла,
был лишь пепел Ньюкасла, пепел Ньюкасла...
И хоть годы прошли после огненной ярости боя,
Рассеялся дым, был лик Солнца по-прежнему светел,
Дрожал Уофорвик, Винчестер не ведал покоя -
Им снились руины и чёрный, кружащийся пепел.
И значит, на трупы бойцов оседал не напрасно
Пепел Ньюкасла, пепел Ньюкасла...